Аббат и вор. Олег Бондаренко
Рассказы и истории
В закладки
В Лондоне восемнадцатого века была одна проблема, о которой предпочитают умалчивать. Свирепствовали квартирные воры. Домушники, так сказать. И среди них всегда были форточники, то есть те, которые могли пролезть в маленькое оконное отверстие и открыть дверь. И в этой роли выступали в основном мальчишки лет восьми - маленькие и достаточно худые.
Но тут случилось одно дело. Очень важное. Изобрели Великий уравнитель - кольт. Все, надеюсь, знают, что это такое.
Ну так вот. Лондонцы начали массово покупать кольты, тем более что стоили они немного. И естественно, при их помощи стали охранять свои жилища. И отстрел воров начался такой, что быть домушником стало опаснее, чем солдатом на войне. И специальность эта, временно, отошла в небытие. Воры старались переквалифицироваться.
Но Вильям, по кличке Худой, был исключением из общих правил. Он не входил ни в какую банду. Он орудовал самостоятельно. И никогда не попадался. Никогда. Чем заслужил в своей среде уважение и удивление. Никто не мог понять, как это ему удаётся. И даже поменяли кличку на – Везучий. А везения то и не было. Был точный расчет и любовь. Любовь к своему коту по имени Серый.
Кот тоже был маленький, худой и грязный, что не удивительно, поскольку Вильям ел только тогда, когда приносил перекупщику украденную в квартирах мелочь, а это случалось далеко не каждый день. И тогда же ел и Серый. Но, несмотря на голод и холод, он не бросал своего маленького друга. И тот отвечал ему взаимными чувствами.
Вы спросите, конечно, как же действовал Вильям?
А очень просто. Он открывал задвижку тонким и крепким лезвием ножа, а потом запускал в форточку Серого, и тот проверял, есть ли кто дома. Если семья была дома, то кот просто выпрыгивал назад из форточки, и они уходили, оставшись голодными, что чаще всего и случалось. Но если никого в квартире не было, Серый садился на подоконник и ждал своего мальчика внутри. Сделав дело, они вместе уходили через форточку.
И всё же, очень опасно было это. И Вильям не без оснований боялся пули от одного из жильцов, если бы его не заметил Серый. Поэтому, когда особенно долго не удавалось ничего украсть, он шел в аббатство, где знал одну маленькую и неприметную форточку. Убедившись, что в церквушке никого нет, Вильям залезал туда и брал всякую серебряную мелочь. И тогда у них с Серым был пир горой.
Но в этот раз...
В этот раз, как всегда, убедившись, Серый сел на подоконник. И Вильям, набив карманы и маленький мешочек крестиками, цепочками и маленькими иконами, уже подошел к окну и приготовился исчезнуть. И тут его окликнули.
Вздрогнув и чуть не потеряв сознание от страха, Вильям замер и сжался. Он ожидал выстрела в спину и уже прощался с жизнью. Когда на его правое плечо легла большая и тёплая ладонь.
И мягкий, но звучный баритон прозвучал над его ухом:
- Повернись ко мне, малыш. И не бойся.
Вильям повернулся и увидел высокую, худую фигуру седого мужчины в черной сутане.
- Я аббат, - представился тот. И монахи рассказали мне, что тут постоянно исчезают украшения. Вот я и заинтересовался. На самом деле я давно наблюдаю за тобой. И у меня возникло несколько вопросов, которые, честно говоря, не дают мне покоя. Если ты ответишь мне на них, то я разрешу тебе уйти отсюда и даже дам денег. Согласен?
Вильям смотрел на правую руку аббата, опущенную в карман и опасался, что оттуда в любую секунду может появиться великий уравнитель, и жизнь его закончится. Поэтому он сел на предложенное место на скамье и согласно кивнул.
- Прежде всего, - начал аббат, - Вытащи всё украденное и положи рядом с собой.
Вильям послушался, и вскоре на скамейке появилась горка украденных вещей.
- Не густо, - усмехнулся аббат.
- Как получилось, - нахмурился Вильям.
Аббат вытащил руку из правого кармана, и мальчик вздрогнул. Но в руке высокого седого мужчины был не кольт. Это был мешочек с монетами, которые позвякивали.
- Возьми, - сказал аббат, - Считай, что я купил у тебя всё это вместо прекупщика. Идёт?
- Идёт, - оживился Вильям, который не ожидал такой удачи.
Он схватил мешочек и стал радостными глазами искать Серого, чтобы показать своему единственному другу улов, который принесёт им пару сытых дней. Но Серый уже улёгся на коленях аббата, который сел рядом с маленьким и худым вором.
- А я его давно подкармливаю, - улыбнулся аббат, - Как ты его сюда запускаешь, так я и кормлю. А потом наблюдаю за тобой.
Серый прижимался к аббату и смотрел на того влюблёнными глазами, и Вильям на секунду почувствовал укол ревности.
- Не сердись на него, - сказал аббат. Он не предал тебя. Он просто был очень голоден.
И Вильям, вспомнив про еду, сглотнул слюну. Он не помнил, когда ел в последний раз. Может вчера, а может и пару дней назад.
- Итак, - начал аббат, - Объясни мне, пожалуйста, почему ты берёшь только такую никчемную мелочевку, когда мог бы унести, например, вот эти бесценные старинные подсвечники, которые обеспечили бы тебя на много лет? Я не могу понять, почему?
Вильям усмехнулся.
- У меня всё равно отобрали бы их и избили, - сказал он.
И правое веко аббата дёрнулось. Он ещё раз внимательно посмотрел на Вильяма. И увидел перед собой сидящего на церковной скамье маленького, худого, голодного и оборванного мальчика. Сироту. И сердце его болезненно сжалось.
- А так, - продолжал Вильям, - Я могу спрятать немного серебряных изделий и потом продать. И у нас с Серым будет, что есть.
- Но ведь, кубок, - настаивал аббат, - Было бы легче пронести и спрятать? Может ты смог бы продать его?
- Я не вор! - вдруг вспыхнул Вильям и вскочил, - Что же вы думаете, что я буду обворовывать Бога? А так, я беру всякую мелочь и надеюсь, что он простит нам с Серым это.
- О как, - изумился аббат, - Честный вор?
И Вильям, вдруг вспомнив, что его застали за воровством в церкви, покраснел и сел на скамейку.
- А знаешь, что, вдруг сказал аббат, - Что это мы с тобой разговариваем на пустой желудок? Пойдём-ка, ко мне в покои. У меня там стол накрыт. Вот там и продолжим разговор.
И тут желудок Вильяма, давно приставший к спине, предательски заурчал. Вильям сглотнул слюну, но ответил:
- Не попрошайки мы. Мы работаем.
- Ты смотри, гордый какой, - улыбнулся аббат и тёплой и крепкой ладонью погладил мальчика по вихрастой голове, - Ну, не упирайся, пойдём пожалуйста. Сделай мне такое личное одолжение. Я ведь совсем один и некому со мной поговорить.
- Ну, раз одолжение, - согласился Вильям, - Раз одолжение, то мы пойдём.
И они направились в покои аббата. Высокий, седой человек в черной сутане и маленький, оборванный мальчик, а между ними шел Серый, задорно подняв хвост. Ему явно всё происходящее нравилось.
Вильям ел, стараясь не хватать всё подряд. И аббату это нравилось. Мальчик делился со своим хвостатым другом, и через час они оба уснули. Вильям за столом, а его кот, свернувшись калачиком на коленях аббата. Тот перенёс лёгкое, как пушинка, тело маленького мальчика на кровать, а сам сел в кресло возле свечи, и всё время, пока Вильям спал, смотрел на него. И в его глазах была жалость и ещё одно чувство. Мальчик напоминал ему его давно умершего сына. Умершего еще до того, как он принял сан. Жена не смогла пережить смерть ребёнка, и аббат остался один.
Он смотрел на маленькое тельце, свернувшееся на его кровати, и из его глаз текли слёзы.
А когда Вильям проснулся, то нашел рядом с собой немного большую, но все же новую одежду.
- Я не могу её взять, - сказал он аббату, - Я не смогу объяснить в притоне, где взял её, и меня снова изобьют.
И у аббата опять дёрнулся правый глаз.
- Послушай,- сказал он Вильяму, Послушай, когда у тебя не будет совсем ничего, приходи сюда, и я буду давать тебе деньги.
Вильям возмутился.
- Я же не попрошайка, - сказал он, - Мы с Серым работаем Мы - честные воры.
Аббат улыбнулся.
- Послушай, честный вор, - сказал он Вильяму, - Когда совсем станет плохо, приходи сюда. Я хочу, чтобы ты жил здесь. Я обещаю, что ни в чем не буду ограничивать тебя и твоего серого друга. Просто мне очень одиноко. Ты мог бы жить здесь и рассказывать мне истории о своей жизни. И мне стало бы веселее. Идёт? Не отказывайся сразу. Подумай, пожалуйста.
- Ну, хорошо, - сказал Вильям, - Хорошо, мы с Серым подумаем.
И он пошел к окну.
- Куда?! - удивился аббат, - Теперь ты тут дома. А из своего дома выходят через дверь и входят туда же.
И на секунду. На одну краткую секунду Вильяму, вдруг, стало хорошо. Так, будто что-то родное и давно забытое прикоснулось к его сердцу.
Он ушли с Серым, а аббат стоял и смотрел им вслед. И в его глазах была надежда. Никогда. Ещё никогда в жизни он так не молился, как в эту ночь. Он просил Бога только об одном...
Вильям пришел через неделю. Он шел к тому, давно забытому чувству. Оно звалО его. Холодный осенний дождь стекал по тряпью, заменявшему ему одежду, а под правым глазом был огромный синяк.
- Кто это сделал? Кто?! - затрясся аббат, который схватил мальчика и, подняв, прижал к себе.
- Не думайте об этом, - ответил Вильям, - Не думайте. Можно мне немножко поспать?
И аббат направился в свои покои, неся на руках свою бесценную ношу.
Я сказал вам, что никогда раньше он так не молился Богу? Но это неправда. Пока Вильям спал, аббат благодарил Создателя за то, что он услышал его молитвы. И кот по имени Серый стоял рядом и тихонько мурлыкал.
Вы, наверное, спросите, дамы и господа, а что случилось дальше?
А дальше было вот что. Мальчик быстро пришел в себя, и аббат стал учить его письму и другим наукам, а потом он пошел в школу при монастыре. После чего поступил в университет, где…
Нет я не скажу вам. Это секрет. Могу только рассказать, что до конца жизни он называл аббата своим отцом. И принял его последний вздох, сжимая в своих руках его холодеющие ладони.
Мальчик стал самым известным ученым восемнадцатого века и знаменитым философом. Имя его, вне всякого сомнения, вам известно. Поэтому я не стану называть его. Ведь я дал обещание… Потому что история эта мало кому известна. Вильям изменил своё имя. Аббат дал ему другое имя и свою фамилию. Да и никто не поверит в это, а зачем? Зачем, дамы и господа?
Ведь не это главное.
А главное- счастье в глазах аббата и радость маленького мальчика и его кота.
И при чём тут Бог, спросите вы?
А я не отвечу.
Потому что не знаю ответа на этот вопрос.
Я ведь маленький, обычный человек, который пишет о любви.
Сказки для взрослых о любви.
Вот так.
ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
Когда погибла мать, мальчику было чуть больше шести лет. Они с папой ждали её после работы, а она очень спешила. Наверное, поэтому слишком близко приблизилась в своей
Чени - большой, просто огромный дог с очень развитыми, рельефно выступающими грудными мышцами. Такой себе, пёс-качок. И выражение морды-лица у него соответствующее.
Ли Луцзянь жил в одном из небольших китайских городков. Всего-то пять миллионов жителей. Ли родился в семье переселенцев. Когда-то его родители бежали в город из
Вас также заинтересует:
Комментарии (0)