Убожество с птичьего рынка. Олег Бондаренко
Рассказы и истории
В закладки
Помните, дамы и господа? «Птичий рынок, птичий рынок, хороши у нас дела»... Может, и были они хороши у кого-то, но у мальчонки, стоявшего на самом краю базара, возле птичьего ряда, дела были из рук вон.
А, впрочем, давайте всё по-порядку....
Папа, мама и дочка лет десяти пришли сюда за подарком ей на день рождения. Они выбирали большого и красивого какаду. Дорогая птица и очень шумная. И мама с папой шарахались от клеток, как от черта, что не смущало дочку. Она успевала в промежутках между подходами к новым продавцам, подбегать к клеткам с морскими свинками, рыбками, хомяками и хорьками, пытаясь уговорить родителей завести ей сразу целый зоопарк.
Да. Это была война. Не на жизнь, а на смерть. Папа оттаскивал её от очередной лапочки, как говорила малышка, и объяснял, почему нельзя купить всех сразу и много.
Так они и провели пару часов. Измаявшись и измотавшись вконец, мама уже была готова заплатить любые деньги за любого какаду, лишь бы уйти подальше от этого кричащего, визжащего, пищащего и шипящего окружения.
И именно тут-то девочка и наткнулась на парнишку лет десяти-одиннадцати, понуро стоявшего на краю бетонного прилавка и огрызавшегося на продавцов птиц. Им, видите ли, не нравилось, что он тут котёнка продаёт.
- Пшел отсюда грязное убожество! - кричал на него продавец синичек, - Распугаешь мне здесь всех покупателей своим видом.
Котёнок - замурзанное, несчастное существо с шерстью, торчащей клочками по худому тельцу, и со слезящимися глазками печально смотрел на окружающий его мир и на орущего продавца. И была в его глазах такая безнадёга, что девочка споткнулась.
- Ты продаёшь котёнка? - спросила она мальчика.
- Нет, - ответил тот не очень приветливо, - Мама умерла, а папку я и не видел никогда. Вот меня и сдают в детский дом. А куда же я его дену? Куда? Взял бы кто. А платить мне не надо. Я бы и сам заплатил кому, если бы взяли, но нет у меня ничего, мне и самому есть нечего.
Глаза малышки наполнились слезами. Она застыла, как вкопанная.
И когда мама и папа стали объяснять ей, что это грязный котик, больной и что они найдут ей породистого и красивого, вдруг топнула ножкой.
- Нет! - закричала она, - Не надо мне породистого, и попугая орущего тоже не надо. Купите мне этого. И мы уходим домой. Больше ничего просить не буду!
Папа обратился к парнишке и выяснил, что котёнок ничего не стоит. Он собрался уже забрать его, тяжело вздыхая, но девочка опять упрямо топнула ножкой.
- Папа, - сказала она, - Заплати, пожалуйста, мальчику хорошую цену. Ты обещал мне породистого? Обещал. Вот и отдай ему деньги.
- Но ведь он не породистый, - возмутился папа.
А мама, внимательно смотревшая всё это время на парнишку,отвела папу в сторону и стала что-то горячо шептать ему в ухо. Папа опять вздохнул тяжело, полез в карман и, подойдя к мальчику, протянул ему пачку купюр. Тот с изумлением в глазах попытался отказаться, но мама погладила его по голове и сказала:
- Возьми, пожалуйста, малыш. Это тебе от нашей дочки.
У мальчика, почему-то, на глаза набежали слёзы. Он вытер их рукавом старой, застиранной почти до дыр рубашки, и протянул ободранного котёнка девочке. Та прижала нового члена семьи к груди и спросила мальчика:
- А в какой детский дом тебя направляют?
- А у нас в городе один, - ответил ей мальчик, - Туда и отправят.
Потом посмотрел на папу, маму и сказал:
- Спасибо. Берегите его. У меня кроме него нет друзей.
И пошел. Папа и мама, почему-то, ещё долго смотрели вслед удалявшейся детской фигурке в старой, не по размеру одежде. И тут уже мама вытирала глаза рукавом дорогой кофточки. А потом прижала к себе дочку и, долго не отпуская её, целовала в макушку.
Они направились к выходу с рынка...
И вдруг их остановил такой громкий крик, что мама вздрогнула и выпустила дочкину ладошку, а папа уронил сумку и чeртыхнулся.
Они оглянулись и увидели виновника этого истошного визга. Это был маленький и почти полностью голый попугай жако. Смешной, как голый цыплёнок. Он прижался к прутьям клетки и правым глазом смотрел на их котёнка.
Это была немая сцена. Продавец смотрел на жако и семью с котом. Мама с папой соображали, что этой голой и крикливой птице надо от их дочки. Котёнок смотрел на жако и соображал, каким родственником тот ему приходится, и что хочет. А девочка прилипла к клетке. Она помнила, что обещала, но этот попугайский взгляд голой смешной птицы, полный надежды и разочарования одновременно, пригвоздил её к месту.
- Ну, не знаю. Не знаю, - начал продавец, - Это гадкая, капризная и скандальная птица из вредности выщипывает себе перья. Никто справиться с ней не может. Вам точно её не осилить.
И вот это он сказал напрасно, вернее, сделал совершенно точный рекламный ход, сам того не подозревая. Потому что папа и мама одновременно отреагировали:
- Сколько?!
Продавец смешался и ещё несколько минут пытался отговорить их от покупки. Потом махнул рукой и назвал такую смешную цену, что папа, не задумываясь, достал деньги отдал их хозяину попугая.
Домой они шли гордо, неся облезлого котёнка и ощипанного попугая.
- Что ж это вы такое убожество купили? - поинтересовался продавец какаду, - Да и котёнок убожеский. Я бы вам хорошую скидку сделал, и была бы у вас птица-красавица.
- Сам ты убожество, - возмутилась девочка и ещё крепче прижала к себе пушистого малыша, - У нас все самые красивые. Понял?
- Нельзя так разговаривать со взрослыми. Некрасиво, - одёрнула мама дочку.
А папа промолчал, потому что если бы это не дочка сказала, то скорее всего, он произнёс бы что-нибудь покрепче.
А дома, пока мама и папа раздевались, девочка умудрилась открыть засов большой клетки, и ощипанная курица породы жако, выбравшись оттуда и довольно проворчав что-то, просеменила по столу, спрыгнула, пробежала по полу, вскарабкалась по дивану вверх. И немедленно прижалась к котёнку, свернувшемуся на диване.
- Ну даёт! - восхитился папа.
А мама, почему-то, опять полезла за платочком в сумку.
Теперь жако и котёнок стали неразлучными друзьями. Даже тарелка с попугайской едой стояла рядом с кошачьей мисочкой. Спали они тоже вместе - в кровати девочки. И жако очень быстро оброс перьями. Он превратился в краснохвостого красавца.
И девочка настояла, чтобы они с мамой поехали в тот самый детский дом навестить мальчика, которого даже не знали, как зовут. Но это оказалось совсем не проблемой. Мальчик сам узнал их и очень обрадовался. Он всё расспрашивал о своём котёнке, а потом они с девочкой играли в догонялки, а мама внимательно смотрела за ними.
Через полгода мальчик переехал к ним домой.
Сначала он страшно стеснялся, и всё порывался вместо школы пойти работать, чтобы оплатить свою жизнь, отчего мама всегда, почему-то, плакала и прижимала его к себе. А папа быстро нашел в нём себе помощника по рыбалке и походам на футбол.
Да, да, дамы и господа. Мама теперь отпускала папу на все эти развлекухи не просто охотно, а ещё собирая их в дорогу.
- Ну, не на войну же идём, - смеялся папа, - Честное слово, порыбачим и завтра днём вернёмся.
Вскоре мальчик научился улыбаться и даже смеяться. А ещё через год он стал называть девочкиных родителей папой и мамой.
Так вот о чём я.
Не бывает никаких убожеств. Ни без перьев, ни без шерсти. И в старой, застиранной одежде не по размеру, тоже не убожество.
Убожества, они другим измеряются. Отсутствием сердца.
А, может...
Может, я и неправ.
ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
Он работал смотрителем в зоопарке. Кажется, именно так называется должность, при которой надо кормить и убирать за животными. Зоопарков он не любил, но кто-то же
Бывают такие дети, точно вам говорю, которых даже дорогие подарки не могут испортить. Вот девочка со смешными рыжими косичками такой и была. Папа с мамой были
Так называла маленькая дочка своего папу. И не без оснований. Папа пока был молодой, обладал одной интересной особенностью. Я бы даже сказал, аномалией. Он внезапно
Вас также заинтересует:
Комментарии (0)