Легенда советской разведки Николай Кузнецов - свой среди чужих
Советский кинематограф показал зрителю удивительную историю разведчика Штирлица. Многие смотревшие фильм засомневались - не мог же один человек так долго "водить за нос" верхушку рейха, проходить все проверки и оставаться нераскрытым. Но реальная жизнь знает примеры, когда разведчик не только доставал ценные сведения, но и успешно охотился на высокопоставленных офицеров, включая генералов прямо в тылу врага. Один из таких примеров: Николай Иванович Кузнецов.
Как ни странно, но стать разведчиком Кузнецову помогла его конфронтация с советской властью.
Еще в школьные годы Кузнецов проявил особый талант в изучении языков. Помимо этого он подолгу общался с преподавателем труда - этническим немцем. Немец был бывшим военным, и Николай узнал много новых слов из военного лексикона, которые не преподавали в школе.
Закончив школу Николай собирался поступать в тюменский сельскохозяйственный техникум. Но в 1929 году не стало отца. Это событие вынудило его вернуться на родину, и он стал учиться на инженера в Талицком лесном техникуме. За время учебы он постоянно совершенствовал владение иностранными языками. Только одним немецким он смог овладеть в шести диалектах. Но тут то и случился первый конфликт с "режимом".
Николай Кузнецов на фото 20-х годов
Николая отчислили из комсомола и техникума обвинив в "белогвардейско-кулацком происхождении". Парню пришлось идти работать. Он устроился помощником таксатора в Коми-Пермяцкое окружное земельное управление.
Через какое-то время его даже восстановили в комсомоле и позволили дослушать в техникуме курсы, выдав по итогу справку вместо диплома.
На самом деле никакого "кулацко-белогвардейского" происхождения Кузнецов не имел. Он даже честно пытался выполнять возложенную на него работу.
Когда парень узнал, что его коллеги занимаются приписками, то сообщил о них в милицию. За что был арестован вместе с коллегами и получил год исправительных работ. "Коллеги" же получили по несколько лет тюрьмы.
Впрочем, поняв что Николай вполне лоялен к новой власти, его направили на проведение коллективизации. Крестьяне не очень были довольны советской властью, поэтому осуществлявшие ее должностные лица часто подвергались нападению. Не избежал этой участи и Кузнецов. Но органы НКВД обратили внимание, что в моменты опасности Николай вел себя хладнокровно и рассудительно.
В НКВД обратили внимание на хладнокровного в моменты опасности Кузнецова
Его стали привлекать к работе по ликвидации повстанческих групп. Он активно сотрудничал с ОГПУ и НКВД. По заданию последних он приехал в Свердловск, устроился там в трест "Свердлес" и начал заводить новые знакомства в среде иностранных специалистов. Все полученные сведения он сливал в Центр. Родные, в свою очередь, переживали, что Николая могут арестовать за связь с иностранцами.
Так и произошло. Местные органы НКВД не были поставлены в известность о работе агента, а потому задержали Кузнецова заподозрив в стандартных на тот момент "преступлениях": шпионаже, заговоре и контрреволюции.
Через несколько месяцев в ситуации разобрались и выпустили Кузнецова. Он даже оказался на приеме в в аппарате наркома НКВД Коми АССР Михаила Ивановича Журавлёва.
Журавлев сразу оценил талант попавшего к нему агента. Он порекомендовал Николая по телефону начальнику отделения контрразведывательного управления ГУГБ НКВД СССР Леониду Райхману. Тот решил проверить будущего разведчика и дал ему поговорить с настоящим немцем. Немец отметил, что Кузнецов говорит, как "истинный берлинец".
В немецкой форме Кузнецов выглядел, как "истинный ариец"
Ну а при встрече Райхман и вовсе был поражен. Николай имел истинно арийскую внешность. Такую, которая на тот момент так восхвалялась в нацистской Германии. Такого агента нельзя было упускать.
Кузнецову выдали документы на имя Рудольфа Шмидта, инженера-испытателя одного из авиазаводов. Он некоторое время "работал" занимаясь вербовкой иностранных дипломатов, но вскоре началась война.
Теперь, вместо инженера Шмидта, Николай обрел новую личность - немецкий офицер Пауль Зиберт. Под видом пленного "Зиберта" доставили в советский лагерь, где он общаясь с захваченными вражескими солдатами изучал их нрав и повадки. Нужно отметить, что никто из пленных так и не заметил подвоха.
После такой экстремальной "подготовки" Николай прошел специальный курс обучения и был заброшен в тыл к немцам на оккупированную территорию.
Недалеко от украинского города Ровно, который стал центром стал рейхскомиссариата Украины, Кузнецов присоединился к партизанскому отряду "Победители" под командованием Дмитрия Медведева.
Отряд совершал вылазки в окрестностях, ну а сам Николай периодически выезжал в город под видом немецкого офицера. Когда стало понятно, что у немцев он не вызывает подозрений, командование пошло на более смелый шаг.
Командир отряда "Победители" Дмитрий Медведев
Под видом чрезвычайного уполномоченного виртшафтскоммандо Николай прибыл в Ровно на "постоянной основе". Обер-лейтенант Зиберт стал заводить новые знакомства, втирался в доверия.
Удивительно, но штурмбаннфюрер СС Пауль фон Ортель сразу проникся теплыми чувствами к Зиберту-Николаю. А ведь Пауль считался одним из лучших немецких "охотников на диверсантов" с прекрасным чутьем.
Сперва Николай занимался разведывательной деятельностью - сливал партизанам информацию о численности, оснащении, расположении и планах немецких войск. Но вскоре разведчик перешел и к более активным действиям.
С разрешения Центра он под видом полицаев с товарищами напал на машину начальника отдела рейхскомиссариата Гаана и имперского советника связи Райса.
Немецкие офицеры были захвачены группой Кузнецова и рассказали все, что знали. Немцы были удивлены, что их допрашивает другой "немецкий офицер". Но Кузнецов заявил, что он "перешедший на сторону СССР немец". Это вызывало больше доверия у захваченных и они охотнее делились информацией.
Кузнецов с немцами - свой среди чужих
Офицеры поведали, что недалеко от Винницы расположена секретная ставка и бункер Гитлера "Вервольф". Информацию передали в Москву, авиация нанесла по объекту удар. Но фюрера там, конечно же, не оказалось. Николай продолжил "охоту".
Целью номер один стал глава рейхскомиссариата Эрих Кох. Но его так хорошо охраняли, что подобраться к нему было просто нереально. Тогда Кузнецов сосредоточил свое внимание на других целях - ближайшем окружении Коха.
Советский разведчик организовал засаду на заместителя Коха Пауля Даргеля. Но первая попытка провалилась. Вместо Даргеля разведчик уничтожил руководителя отдела финансов Геля (которого и принял за Даргеля) и его друга референта Винтера.
Вторая попытка тоже не удалась. Николай промахнулся.
Да и в деле появился неожиданный свидетель, который заявил, что стрелком был человек в форме обер-лейтенанта. Немецкая контрразведка сбилась с ног, но в этот раз так и не смогла разоблачить Кузнецова. А он, в свою очередь, наконец подстерег Даргеля и бросил в него гранату. Даргель лишился ног и был срочно возвращен в Германию.
Оккупанты в Украине. Кох справа
Ну а советский разведчик пошел дальше по своему списку. На очереди был второй заместитель Коха глава экономической службы Курт Кнут. Ему повезло чуть больше, Кузнецов смог лишь легко ранить нациста.
Зато, вскоре после этого, ему удалось организовать похищение генерал-майора Макса Ильгена. Кузнецов, переодетый в форму капитана вермахта, в сопровождении трех бойцов в немецкой форме проник в дом генерала. Помощь ему оказала устроившаяся работать к Ильгену внештатная разведчица НКВД Лидия Лисовская. Когда Кузнецов с товарищами вытаскивал немецкого генерала в машину, то на встречу им попался водитель рейхскомиссара Пауль Гранау.
Не желая поднимать шум, Кузнецов сказал Гранау, что он сотрудник тайной полиции и сейчас проходит задержание советского шпиона. Он так же настоятельно рекомендовал Гранау проехать с ними в качестве свидетеля. Нужно ли говорить, что вместо тайной полиции немецкие офицеры оказались в лесу, где их допросили, а потом ликвидировали.
Немцы в оккупированном Ровно
Впрочем, Николай Кузнецов работал не только грубой силой. Периодически Кузнецов по-дружески болтал со своим "приятелем" штурмбаннфюрером СС Паулем фон Ортелем. Николай узнал, что в скором времени немецкий ас разведки Отто Скорцени готовит тайную операцию в Тегеране, где должна была пройти встреча лидеров СССР, Британии и США. Ортель даже предлагал Кузнецову поучаствовать в операции. Но Николай отказался и тут же обо всем доложил в Москву. Благодаря этой информации было сорвано покушение на Сталина, Рузвельта и Черчилля.
Но чем больше Николай "работал" в Ровно, тем выше становились риски. Он, вместе с группой, еще успел уничтожить здесь судью рейхскомиссариата Альфреда Фуна и сотрудника абвера Мартина Геттеля.
Но уже в январе 1944 года Медведев приказал Кузнецову двигаться вместе с отступающими немецкими войсками во Львов под видом гауптмана.
Здесь советский разведчик успел ликвидировать шефа правительства дистрикта Отто Бауэра и начальника канцелярии Генриха Шнайдера. К этому времени немцы уже начали подозревать гауптмана.
Разведчик провалился при проверке документов в штабе военно-воздушных сил. Выхватив пистолет он уложил немецких офицеров и, оставив документы в штабе бежал.
Вместе с товарищами Яном Каминским и Иваном Беловым Кузнецов угнал автомобиль и попытался покинуть город. У села Куровичи их попытался задержать немецкий патруль. Кузнецов ликвидировал майора фельджандармерии Кантера и с товарищами спрятался в лесу.
Через две недели группа выдвинулась на встречу в село Боратин на встречу с радисткой из отряда Медведева.
Группа расположилась в одном из домов и стала ждать встречи с радисткой. Но вместо нее на след Кузнецова вышли бойцы УПА, которых снабдили ориентировками на "пропавшего гауптмана".
Бандеровцы на Украине
Завязалась ожесточенная и неравная схватка в которой пали товарищи Кузнецова Белов и Каминский. Враги окружили дом желая взять разведчика живым.
Кузнецов подпустил их поближе и вырвал кольцо гранаты прихватив с собой нескольких бандеровцев.
Нужно отметить, что герой-разведчик был волне готов к такому исходу дела.
В одном из последних писем брату Виктору он писал следующие строки, в которых не было ни капли сожаления: "Почти сто процентов, что придется пойти на самопожертвование. Я совершенно спокойно и сознательно иду на это так как глубоко сознаю, что отдаю жизнь за святое, правое дело, за настоящее и цветущее будущее нашей Родины".
Даже после смерти Кузнецов продолжает сражаться. Потомки бандеровцев, уничтожая памятники героя и оскверняя его могилу, развенчивают собственную ложь о себе, как о повстанцах. Так ведут себя лишь идейные холуи, почитающие за счастье лизать сапоги своих хозяев.
