Свет в глазах. Олег Бондаренко
Ваську выгнали. Опять. Третий раз за его ещё короткую жизнь. Не везло ему как-то, не везло. Только годик исполнился, а уже из трёх семей выбросили. Ну, как выбросили. Сначала его передавали из рук в руки, а потом просто вынесли на улицу и, отойдя подальше от дома, опустили в мусорный бак и убежали, чтобы он не мог найти путь домой.
А он и не искал.
Он всё понял. Сразу понял по выражению лица мужчины. Жена его очень огорчилась, когда Васька поцарапал новый кожаный диван, очень дорогой. Она и вынесла приговор. А муж... А что муж? Он всегда и со всем соглашался.
Взял под мышку годовалого кота и пошел к мусорке в соседнем дворе.
Васька и не побежал бы за ним. Нет, не побежал бы. Он видел приговор в его глазах и понимал - всё бесполезно. Попрощался бы хоть по-человечески, погладил на прощанье, извинился.
А так....
Как-то не по-человечески получилось. Будто ведро с мусором высыпал.
Васька вздохнул и попытался найти в мусоре что-нибудь съестное. Перекусив старыми кусочками курицы, он выбрался и усевшись рядом с большим зелёным баком, стал смотреть на солнце.
Он щурился, но не отворачивался. От этого большого светлого круга шло тепло. И ему очень это нравилось. Это были последние солнечные лучи. Лучи лета, осени, зимы. Небольшое потепление, и корочка льда растаяла.
А вот душа Васьки замёрзла.
Вечер и ночь были холодными. После захода солнца ветер и мороз принялись за своё дело.
Рыжий кот замерзал. Он понятия не имел, куда идти и как прятаться, а поэтому, нашел большую кучу пожухлых, рыжих листьев и забравшись в них, свернулся клубочком. Сначала было очень холодно, и он дрожал, но потом, когда от ветра с мокрой ледяной крошкой его рыжая шубка задубела, ему, почему-то, стало теплее и дрожь прошла. Какой-то голос в глубине нашептывал хорошие слова, которые убаюкивали его и предлагали закрыть глаза и забыть обо всех горестях и несчастьях.
Свернись ещё и спи. Спи, спи, спи, - слышал он и тепло разливалось по его окоченевшему тельцу.
Ведь это так просто. Надо только сдаться и всё пройдёт. И наступит покой и вечность. Уйдут обиды и огорчения.
Васька последний раз вздохнул и согласился. А зачем бороться? Ради чего? Ведь завтра его ждёт тот же самый холод и голод. И то же самое желание - закрыть глаза и никогда больше. Никогда не открывать их.
Вдалеке на улице зажглись фонари. И Васька последний раз взглянул на них. Он часто смотрел на их свет из своего окна. Тёплого и уютного.
Рыжий кот в последний раз вобрал в себя этот свет, и глаза его вспыхнули в угасающей темноте.
Этот последний огонёк и привлёк внимание маленькой рыжей девочки, шедшей домой с папой.
Она дёрнула его за рукав.
- Там, - сказала она, - Там в листве кто-то есть.
- Нет там никого, - зябко поёжился папа, - Идём скорее домой. Я замёрз.
И он попытался увести её от большой тёмной кучи прелых и обледеневших листьев. Рыжая девочка дёрнула плечом.
- Я видела, - сказала она, - Я видела свет.
- Свет в куче старой листвы? - удивился папа, - Не может быть такого. Не может!
Но она уже была рядом и, разрыв верхний слой, наткнулась на него, рыжего кота.
- Папа! - закричала она, - Смотри! Я же видела! Это он!
- Кто он? - удивился папа, подойдя.
- Вот он! - сказала девочка и попыталась поднять обледеневшее тельце.
- Оставь его, - сказал папа, - Он уже умер. Не будем же мы нести домой мёртвого кота.
- Он не умер, - возразила рыжая девочка, - Я знаю. Он жив! Я же видела свет в его глазах!
- Свет в глазах кота? - пожал папа плечами, - Свет в кошачьих глазах?
Он подошёл ещё ближе и, подняв тельце, попытался услышать или нащупать биение сердца.
А Ваське так хотелось спать. Так хотелось. Сон смежил его веки, и тепло наполнило его тело. А голос внутри шептал ему:
- Спи, спи, спи… Не открывай глаза.
Но этот голосок. Тоненький детский голосок всё повторял и повторял упрямо.
- Свет в его глазах.
- Что они от меня хотят? Почему опять мучают? Почему не дают спокойно уснуть?
Он с огромным трудом раскрыл глаза, чтобы увидеть тех, кто даже сейчас мешает ему.
- Вот! - закричал детский голосок, - Вот!!! Я же говорила. Ты видел? Опять. Свет!!!
- Да какой свет? - удивился папа, но снял с себя куртку и, завернув в неё холодное рыжее создание, пошел по направлению к дому.
Дочка побежала рядом с ним. Она торопила его.
- Папа, папочка. Пожалуйста, быстрее. Ему же холодно.
Они исчезли в подъезде...
А потом в окнах пятого этажа зажегся свет.
Ваську купали тёплой водичкой и поили согретым молочком.
А девочка уговаривала.
- Ты только не умирай. Не умирай, пожалуйста!
И лёд на его шерстке растаял. И в душе растаял.
И большой рыжий кот с удивлением наблюдал, как папа с дочкой обхаживают его. Он уже совсем проснулся, и теперь тепло наполняло всю его сущность. Нет. Не от батарей. А от маленького детского сердечка.
А снаружи стоял Он...
Тот, кто иногда приходит на помощь.
Он стоял и смотрел на светящиеся окна пятого этажа.
Стоял и говорил:
- Всё, что могу. Всё что могу.
И немного подумав, добавил:
- Свет. Не каждый его видит. Не каждый. И не каждый, кто видит, может сохранить.
А Васька, смотря на девочку с рыжими волосами, не думал о величии человека. О таких вещах думают люди. Он думал о своём.
Он видел свет.
Свет в её глазах!
Олег Бондаренко
