Герти и его семья. Олег Бондаренко

 

Он жил в маленьком, захолустном городке. Свой старый домик у родителей на въезде. Небольшой магазин для проезжающих. И выходные, когда отец пил до упаду вместе с мачехой, а потом бил его за любую провинность и приговаривал при этом.

- Не смей плакать! Не смей!! Я выбью из тебя это. Ты будешь у меня мужчиной или я убью тебя. У Марка Донахью, не может быть сына-сопляка.

Восьмилетний Герти ходил в школу всегда в рубашке с длинными рукавами и в черных очках, а пудреницей мачехи он давно уже научился пользоваться, чтобы скрывать синяки. Но выходные и праздники были адом наяву.

В школе его жалели и подкармливали преподаватели. А ему ужасно было от всего этого и хотелось исчезнуть однажды. Просто не проснуться утром и всё.

Единственное, что его поддерживало, это два друга - кот и пёс Бум, большой и сильный. Но отца Герти он боялся, как огня. Когда тот бил малыша, пёс прятался под диван и подвывал от ужаса. А потом плакал и укорял себя, а кот его успокаивал и уверял, что он ничего не мог сделать, чтобы защитить Герти.

На день Благодарения Марк особенно набрался. Сперва они с мачехой дрались, а потом, когда она упала без сил на их старый диван в зале, отец набросился на мальчика. Он схватил бутылку с пивом, попавшуюся ему под руку, и с криком:

- Я никому не позволю возражать мне! И научу тебя слушаться, - замахнулся.

И, наверное, убил бы Герти, но тут из-под дивана вылетел пёс Бум. Он вцепился мёртвой хваткой в руку Марка. Тот вскрикнул от боли и переключился на собаку. Герти, воспользовавшись минутой, схватил кота на руки и выскочил на улицу.

Вскоре Бум выбежал, прижимая к груди сломанную переднюю лапу.

Герти не возвращался домой до поздней ночи. Так они и сидели втроём, прижавшись друг к другу, и Бум скулил от боли. А Герти и кот гладили его сломанную лапу и привязали к ней палку кусками разорванной рубашки мальчика.

Поздно ночью Герти пробрался в дом. Отец заснул на полу прямо возле работающего телевизора. Герти нашел в шкафу старую большую спортивную сумку. Наполнил её одеждой и едой, а потом вышел в темноту, слегка подсвеченную майскими звёздами и жёлтым светом ночных фонарей.

Кот и Бум сидели и ждали его.

- Куда же я вас возьму? - Спросил Герти. - Я сам не знаю куда иду...

Но Кот и Бум подошли и прижались к мальчику. Герти вздохнул и поставив спортивную сумку на землю, стал вытаскивать из неё одежду, чтобы посадить в неё Бума с поломанной лапой. Надев ремень на плечо, мальчик пошел. Кот шел рядом.

На машинах и пешком он, таки, добрался до Сан–Франциско, где его и задержали полицейские.

Пять раз…

Пять раз он сбегал из приютов, семей и школ. Пять раз его ловили и возвращали...

Но на шестой....

На шестой раз с ним захотел поговорить начальник полиции Смит О’Салливан. Он долго сидел и смотрел на десятилетнего мальчугана, упрямо пялившегося в окно. Вместо того, чтобы укорять и ругать пацана, Смит встал и подошел к окну. Там, напротив, через дорогу, возле скамейки сидели кот и большая собака. Собака перебирала беспокойно лапами и, судя по всему, подвывала от волнения.

- Вот оно что, - сказал О‘Салливан. - Вот оно что. Значит, это ты из-за них сбегал?

- Они моя семья, - упрямо мотнул головой Герти. - Это всё, что у меня есть. Я их не оставлю.

Смит долго молчал. Потом сел рядом с Герти.

Он обнял мальчика и сказал.

- Ты, вот что. Я, знаешь ли, всю жизнь один. Вот так случилось. Никогда времени ни на что не хватало. Всё время на работе. А домой придёшь, хоть на стены лезь. Пусто, тихо и ужасно. Может ты сделаешь мне такое большое одолжение? Пойдёмте ко мне жить? Ты и твои питомцы. Будешь мне товарищем. Помогать по хозяйству будешь. Я тебя в школу хорошую отведу, а потом по моим стопам пойдёшь. Станешь самым лучшим полицейским Фриско. А по выходным мы с тобой и хвостатыми, будем на пикники ездить. Ну, что? Идёт?

Герти посмотрел на Смита, на его большую грубую протянутую ладонь, и положил в неё свою маленькую детскую ладошку.

- Идёт!

Через сорок лет коммодор флота, Герти О’ Салливан, вышел в отставку. "Железный Герти", как звали его на флоте. Подчистую, так сказать. Они с женой, детьми, внуками, жили в Майами. Там у них были квартиры и небольшая вилла на берегу океана.

Герти долго откладывал эту поездку, но его жена, которая знала о нём абсолютно всё, настояла.

- Герти, - сказала она. - Ты должен. Ты просто обязан съездить туда. Иначе, тебя это будет мучить всегда.

И они поехали. Только он и его жена Салли. 

Они подъехали, когда уже зажглись фонари. И желтый свет еле-еле освещал старый, полуразрушенный домик на самом краю небольшого городка.

Салли осталась снаружи дома. Коммодор должен был побыть там один.

Герти зашел в дом, поднявшись по скрипящим старым ступенькам и половицам. В окна проникал свет звёзд и фонарей с улицы. Он смахнул пыль с одного старого стула и сел. Ему надо было вспомнить. Вспомнить всё. Всё, что случилось в этом доме с ним и его хвостатыми друзьями.

Коммодор Герти О’ Салливан долго сидел в темноте и вспоминал, слушая как скрипит старый, разваливающийся дом его детства. А потом достал из кителя портмоне и открыл его. Там, в специальном отделении, было две фотографии. Одна – он молодой вместе с Салли и вторая, давно восстановленная и бережно хранимая. Там были его кот и большой пёс Бум.

Он погладил фото и поцеловал его.

- Я помню вас, мои друзья, - сказал Герти. - Я никогда вас не забуду.

Он положил фото на пыльный стол и встал.

Салли ждала его возле машины.

Она обняла его и посмотрела в глаза.

- Поедем домой, Сал, - сказал он.

Он сел за руль, и они рванули. По радио звучала музыка. Герти улыбался. На душе было спокойно. Ему казалось, что рядом, на сиденье, были Кот и его большой пёс Бум.

И всё будет хорошо.

 

ОЛЕГ БОНДАРЕНКО