Новый год из нашего советского детства

Приближается Новый год, и во многих семьях уже готовятся к этому сказочному празднику. Как его встречают сегодня — каждый может судить сам. А вот как его встречала «средняя московская семья» в двухкомнатной хрущёвской квартире в 60-е годы прошлого века описывает Автор этого рассказа. Думаю, каждый найдет в этих воспоминаниях что-то похожее и на свои новогодние праздники детства! Давайте ненадолго перенесемся в наше прошлое!

Далее слова Автора:
К Новому году, как и полагается, мы готовились заранее — покупка ёлки, новых ёлочных игрушек, ну и так далее.

Закупали необходимые продукты, а еды всегда готовилось много — так, что оставалось на несколько последующих дней.
Между прочим, в те годы выходным днём (если Новый год не выпадал на субботу или воскресенье) было только 1 января. А 31 декабря работали.

Конечно, в этот день все стремились вернуться домой пораньше (частенько, впрочем, сумев отметить наступающий Новый год и на работе, порой довольно основательно отметить), но всё равно — самая интенсивная подготовка к празднованию разворачивалась уже в поздние вечерние часы. 

Мы всегда, пока я не начал уходить отмечать Новый год со своими университетскими друзьями, встречали Новый год дома. Праздник вертелся вокруг трёх объектов — ёлки, праздничного стола и телевизора. 

О ёлке я уже рассказывал. Новогодний праздничный стол был самым богатым из всех праздничных столов. А телевизор и развлекал, и соединял нашу (и любую другую) семью со всей страной. Думаю, так было не только у нас.

В девять часов вечера — предновогодний выпуск программы «Время» с соответствующим пафосом. После просмотра этой программы раскладывали стол, придвигали его к дивану и начинали накрывать.

После программы «Время» по телевизору показывали фильмы, соответствующие духу праздника. Во время, которое я сейчас описываю, фильм «Ирония судьбы» ещё не был снят, потому главным предновогодним киношлягером была «Карнавальная ночь» того же Эльдара Рязанова.

Примерно в половине двенадцатого мы садились за стол. Из спиртного на нём обязательно были водка, коньяк (как правило, армянский пятизвёздочный, а к нему обязательно блюдечко с нарезанными кружочками лимона, посыпанными сахарным песком) и «Советское шампанское». Пить вино у нас в семье не было принято. 

Для детей, естественно, покупался «Лимонад», а чуть позже ещё и появившийся и сразу ставший очень популярным тоже шипучий напиток «Саяны».
Шампанское я впервые выпил на Новый год ещё тогда, когда мы жили на Большой Коммунистической улице. Так что в Княжекозловском переулке Новый год я уж точно встречал им.

 
А первую рюмку водки выпил дома (имея уже соответствующую, но не известную родителям практику пионерского лагеря), думаю, лет в четырнадцать. Впрочем, довольно быстро я, как и отец, переключился на коньяк. Дома, естественно.
У нас были купленные родителями по какому-то случаю так называемые хрустальные рюмки и такие же, но высокие бокалы (их ещё называли фужеры) для шампанского. По шесть штук и того, и другого. Вряд ли это был хрусталь в точном смысле этого слова — разве что самый дешёвый, но нас это не смущало. В любом случае — это был наш единственный хрусталь.

Итак, примерно без десяти двенадцать мы обязательно — и обязательно водкой — провожали Старый год. Под чёрную и красную икру, под красную и белую рыбу, под салат оливье и холодец. 

А далее, в конце новогоднего обращения к советскому народу Брежнева (моё отрочество и юность прошли именно под его постепенно дряхлеющим образом), открывали уже бутылку шампанского, пытаясь (и ведь всегда удавалось!) подгадать так, чтобы свести хрустальные бокалы с шампанским (дети — с лимонадом), а проще говоря — чокнуться именно под двенадцатый удар кремлёвских курантов. 

Далее — «Новогодний огонёк» по телевизору и поедание кое-чего (всё съесть было невозможно) из того, чем был заставлен стол.

Обязательно было и горячее. Как правило, жареная утка с солянкой из квашеной капусты. Очень вкусно, чрезвычайно мною любимо. Я и до сих пор предпочитаю именно такую утку в качестве главного новогоднего блюда. Ну если только нет жареного поросёнка.

Долго новогоднее застолье не продолжалось. Все устали и за день, и за время вечерней подготовки к этому застолью. Уже к часу ночи начинали убирать со стола — ведь его нужно было ещё и отодвинуть от диван-кровати, чтобы разложить её. И уж точно к половине второго все (мои младшие братья — ещё раньше) укладывались спать, успев, впрочем, выпить ещё и чаю с испечённым Ниной Ивановной сладким пирогом.
На следующее утро вставали (все, кроме матери) поздно. Тут же включали телевизор — он фактически всегда работал, когда мы были дома. Завтракали под то, что он показывал, и тем, что было заготовлено к празднику.

 
Ну а далее весь день отдыхали, то есть, как правило, просто ничего не делали (кроме матери, конечно, которая всегда чем-то занималась). Родителям на следующий день нужно было идти на работу. У нас, детей, были зимние каникулы, главным событием которых было посещение новогодних ёлок (это примерно до двенадцати лет).

По аналогичному, но сокращённому сценарию (и в составе приготовленных блюд, и уже без Брежнева на телеэкране) мы обязательно отмечали и Старый Новый год. А на следующий день разбирали уже сильно или почти совсем осыпавшуюся ёлку.

Новогоднего вам настроения! С Наступающим!!!